Да, мы опять об AUKUS. Всего неделя прошла после объявления о новом военном альянсе — и «этот милый враг», как столетиями британцы именовали французов, только входит в раж грядущего противостояния Старой Европы и Туманного Альбиона.
Да, в Евросоюзе сейчас весьма пасмурно — к примеру, то, кто придет на место Меркель, заведомо будет слабее фрау канцлерин. Неважно кто — Шольц или Лашет, они пока оба являются темными лошадками европейской политики. Но вот то, что новый канцлер Германии будет настаивать на исполнении сделки по Брекзит и Североирландского протокола, сомнений ни у кого не вызывает.
Североирландский протокол — это великолепная ловушка для Британии. Евробюрократы готовили его еще при Терезе Мэй — и поскольку тогда у британцев были куда более весомые проблемы, Брюсселю удалось протащить протокол. Под сурдинку и заверения в вечной дружбе и сотрудничестве — вы же знаете, как это бывает, когда политики и чиновники с трибун говорят одно, а в кулуарах заверяют оппонента, что это просто общий нарратив, которого необходимо придерживаться всем. Иначе собственные избиратели не поймут — но мы-то с вами понимаем, сэр, что это всего лишь слова?
Британцы называют такое состояние «сахарной лихорадкой» — это когда кажется, что ухватил Бога за бороду и теперь весь мир в кармане. Париж в ярости, Канберра ликует, а Вашингтон напоминает, что Североирландский протокол таки выполнять придется — но даже это в момент всеобщей эйфории кажется мелким и незначительным.
Впрочем, наступили рабочие будни и сразу возникло несколько вопросов.
Тут необходим небольшой экскурс в историю. Когда британцы только задумывали бракоразводный процесс с Евросоюзом, сразу же встал вопрос, каким образом выживать дальше. Или, если угодно, на кого опираться.
На Соединенные пока Штаты? Трамп был для Лондона чудищем, но то, что пришло ему на смену, хуже во сто крат. Британцы вполне отдают себе отчет, что Америка в системном упадке — это для ширнармасс можно рассказывать вечные сказки о торжестве демократии по всему миру, но серьезные аналитики и эксперты говорят о доминировании совсем других процессов: гегемон не просто в упадке, он приобрел массу неразрешимых внутренних противоречий, которые незаметно, но весьма быстро разрушают США изнутри.
Второй крупнейший игрок — Евросоюз. Однако опереться на него Лондон не может по одной простой причине — после Брекзита Британия не приобрела никакой дополнительной ценности в глазах Европы. Даже обещанная Терезе Мэй зона свободной торговли с США как-то незаметно слилась в унитаз — а это значит, что британцы теряют привлекательность и как глобальный финансовый центр, и как плацдарм продвижения продукции из Америки в Европе.
При этом восточноевропейские клиенты Лондона только раздражают Брюссель, мотивируя евробюрократию поскорее выстроить «Европу двух скоростей», в которой все тормоза будут скинуты с брюссельского хвоста — в том числе и с помощью отказа в дальнейшем финансировании. Ситуация с ежедневным штрафом для поляков в 500 тысяч евро — это как раз оно и есть.
Третий игрок — Китай. На него британцы возлагали особые надежды — мол, быть плацдармом для китайского влияния на Евросоюз не так уж и плохо, тем более что у Пекина карманы рвутся от пачек с деньгами.
Нельзя сказать, что эти надежды были совсем уж безосновательными, однако сами британцы очень серьезно прикопали их поглубже в ситуации с Гонконгом и уйгурами — впрочем, в этом они ничем не отличаются от остального «цивилизованного» мира.
Тем не менее, именно на китайцев у Лондона были особые надежды — но тут позвонил дедушка Джози и предложил мощный англосаксонский союз против проклятых китайских коммунистов. Ну и, естественно, ситуация понеслась галопом.
Во-первых, все та же Тереза Мэй задала прямо в парламенте Борису-Борею сакральный вопрос: каковы будут последствия сделки по AUKUS, если китайцы вот прямо сейчас захватят Тайвань?
«Британская империя девятнадцатого века, с ее непревзойденной военно-морской мощью и доминированием в мировой торговле, возможно, чувствовала себя свободной вмешиваться в конфликты, где бы она ни пожелала.
Но действительно ли имеет смысл для державы среднего размера с неустойчивой экономикой пытаться повторить эту роль сегодня, на другом конце земного шара?»
Иными словами, новый военный альянс приняли внутри самой Британии вовсе не так уж однозначно. Тереза Мэй продолжила давить Бориса-Борея очень неприятными вопросами:
«Более того, какими бы жестокими ни были недавние репрессии Китая в Гонконге и издевательства над Австралией, могут ли британцы действительно позволить себе враждовать с китайцами на их собственном заднем дворе, когда не так давно их рынки и инвестиции были названы в качестве причин для отделения от Европы с высокой степенью уверенности?
И может ли Великобритания действительно ожидать, что разъяренная Франция приложит все усилия, чтобы заблокировать трансграничные потоки нелегальной миграции, которые вызвали такое сильное волнение у правительства в Лондоне этим летом?
Или Европейский союз, униженный тем, что создание АУКУС торпедировало запуск Индо-Тихоокеанской стратегии ЕС, чтобы воздержаться от торговых санкций, если Джонсон будет продолжать легко и свободно играть с Протоколом Северной Ирландии?»
Как видим, вопросов действительно хватает — и на них у Бориса-Борея пока ответов почти нет. Кроме того, что Британия создаст в рамках нового контракта с Австралией сотни новых высокотехнологичных рабочих мест. Сколько при этом рабочих мест потеряется в связи с начавшимся противостоянием с китайцами, сэр премьер-министр предпочел не уточнять.
Во-вторых, нам придется снова окунуться в историю.
Так уж случилось, что мировые ядерные державы никогда не делились своими секретами и технологиями с другими странами. Единственное исключение, произошедшее в 1958 году, касалось как раз передачи между американцами и британцами технологии возведения ядерных реакторов (в том числе и для флота Ее Величества) — но и тогда потребовалось длительное и горячее обсуждение в Конгрессе США, чтобы это стало возможным.
Теперь же, как бы это помягче сказать, британские технологии несколько устарели. То, что передавалось Лондону более шестидесяти лет назад, начало устаревать уже тогда — и при всем нашем уважении к британским ученым, у них просто не было технологической и научной базы для дальнейшей разработки ядерных технологий. В том числе и оружейных — все ядерные заряды в Британию поставлены Соединенными пока Штатами.
К слову, тогда, в 1958 году, эта передача привела таки внутри США к крупной ссоре, чтобы преодолеть противодействие почти суверенного Управления военно-морских реакторов под руководством легендарного адмирала Хаймана Риковера — и после этого калитка вновь захлопнулась намертво. Американцы ожидали, что далее британцы справятся сами, но на Туманном Альбионе так и не смогли разгадать вселенскую загадку по поводу обогащения урана.
И вот теперь британцы должны построить атомные подлодки для Австралии на технологической базе конца пятидесятых годов прошлого века. Да, с тех пор технологии развивались — и даже, о чудо, у британцев появились компьютеры — но особого влияния на развитие ядерных технологий это не оказало. И не могло оказать, потому что в Британии нет научной школы в этом направлении — повторяюсь, но это на самом деле важно.
Итак, первоначальный эффект от объявления о создании нового военного альянса развеялся очень быстро — и стоило Джонсону вернуться из Вашингтона в Лондон, как ему тут же начали задавать крайне неприятные вопросы.
К примеру о том, по каким причинам инфляция в Британии стала самой высокой за последние семьдесят лет. О том, почему это вдруг стали рушиться цепочки поставок продукции из Юго-Восточной Азии. О том, по каким причинам цены на энергоносители взлетели до небес, а мегаватт электроэнергии достиг на оптовом (!!!) рынке четырех тысяч долларов. О том, почему так стремительно падает уровень жизни, а правительство увеличило налоговое бремя до самого высокого уровня за все те же семьдесят лет, дабы не допустить краха системы здравоохранения. О том, по каким причинам миллионы беднейших семей Британии готовятся потерять критически важную для них надбавку в 20 фунтов в неделю, ибо «денег нет, но вы держитесь».
Наконец, о том, почему это вдруг так вырос сепаратизм в Шотландии и Северной Ирландии.
Эйфория по поводу АУКУС проходит слишком быстро — и эта сделка уже стала пятым колесом в карете Ее Величества, глупым и смешным рудиментом былого имперского мышления.
Впрочем, у нас есть к британцам свой вопрос: в 2022 году исполнится ровно семьдесят лет, как Елизавета II сидит на троне.
Так что там у вас со сменяемостью власти, британцы?
